Об отношениях Баку с Брюсселем, в частности об их инвестиционном аспекте и о возможности расширения поставки энергоресурсов из Азербайджана в Европу, корреспондент «Джейран медиа» побеседовал с азербайджанским политологом Ильгаром Велизаде.
— В ходе встречи между главой МИД Азербайджана Джейхуном Байрамовым и еврокомиссаром по вопросам расширения и политики добрососедства Оливером Вархели 4 февраля была достигнута договоренность о том, что ЕС выделит Азербайджану финансовый пакет в размере 2 млрд. евро в рамках экономического инвестиционного плана. В июле Шарль Мишель в ходе визита в Армению пообещал выделить пакет инвестиций в рамках 2.6 млрд. евро. Как скажутся данные инвестиции на отношениях южнокавказских республик с ЕС, учитывая разногласия Запада с Москвой, и как скоро ждать их реализации?
— Дело в том, что первоначально ЕС планировал выделить Азербайджану 140 млн. евро, а Армении 2.6 млрд. Несопоставимые цифры, конечно, были, но Азербайджан выражал свое недовольство этим. Впоследствии было принято решение выделить Азербайджану 2 млрд. Первоначально ЕС мотивировал свое решение тем, что Азербайджан состоятельная страна и может справиться самостоятельно с теми последствиями, которые пришлось пережить странам региона в пандемический и нынешний период.
Кроме того, эти инвестиции должны были стимулировать экономику стран региона, в частности Азербайджана и Армении в послевоенный период. Вся военная кампания в ходе второй и первой карабахской войны шла на территории Азербайджана, то есть Азербайджан является основной пострадавшей страной и основную тяжесть войны нес именно он. В этом смысле, конечно, такая несопоставимая помощь не вязалась с принципом равнопартнёрских отношений, о которых все говорят.
Впоследствии под влиянием тех или иных обстоятельств, под действием азербайджанской стороны, которая указывала на несоответствие такого разночтения в подходах, ЕС изменил свои условия. Эти инвестиции создают значительную стимулирующую роль в отношениях между Азербайджаном, Арменией и ЕС. Они будут направлены на развитие инфраструктурных проектов.
Надо сказать, что Азербайджан не сопрягает эти инвестиции с выполнением каких-то условий и требований со стороны ЕС. Это не политически обусловленные финансовые вливания, и существенного влияния на отношения между Баку и Москвой они не окажут.
Нельзя сказать, каким образом отразится эта финансовая инъекция со стороны ЕС на отношениях между Ереваном и Брюсселем, поскольку в случае с Арменией эти инвестиции также предусматривают проведение институциональных и демократических реформ. А это уже политически сопряженная часть этих условий. В этом смысле не факт, что ЕС может потребовать от Еревана полностью соблюсти политические условия и выполнить цели, связанные с политическими реформами в Армении.
Вопрос о том, как будут строиться отношения между Москвой и Ереваном, – уже вопрос времени. Не исключается, что в этом диалоге могут возникнуть определенные противоречия.
— В конце января официальный представитель Госнефтекомпании Азербайджана (SOCAR) Ибрагим Ахмедов сообщил, что Баку изучает возможность расширения поставок газа в Европу. Совсем недавно, 4 февраля, на своей странице в Twitter еврокомиссар по энергетике Кадри Симсон сообщила о том, что ЕС и Азербайджан договорились усилить сотрудничество по увеличению поставок газа в Европу. Смогут ли поставки энергоресурсов из Азербайджана закрыть брешь в энергобезопасности европейских стран? Как Баку сможет использовать свою роль в реалиях южнокавказского устройства?
— Дело в том, что Азербайджан не ставит целью полностью удовлетворить спрос ЕС в альтернативном газе. Кроме того, для Азербайджана перспективным являются страны Балканского полуострова, Южной Европы. И здесь Азербайджан нацелен на то, чтобы обеспечить эти страны определенным количеством газа. Речь идет о Болгарии, Греции, Италии, государствах восточной части Балканского полуострова: Румыния, Венгрия, Сербия и т. д.
Речь идет в настоящем времени о 10 млрд. кубометров. В будущем их можно нарастить до 20 млрд. кубометров за счет собственных источников, поэтому азербайджанский газ прямым конкурентом российскому газу не выступает и Россия не рассматривает азербайджанский газ в качестве основного конкурента.
Что касается повышении роли Азербайджана, то это определенно повысит роль страны в энергетической безопасности ЕС, создаст условия для диверсификации поставки газа. В будущем по Южному газовому коридору может проходить не только азербайджанский газ, но и туркменский, даже израильский. Но на сегодняшний день так вопрос не ставится, поскольку на этом этапе основным является вопрос эффективных поставок, увеличение собственных производственных мощностей и расширение пропускной способности Южного газового коридора. После того, как все эти этапы будут пройдены, можно будет говорить и о расширении географии, и о расширении объемов поставок.