Пресс-клуб «Джейран Медиа» в беседе c кандидатом исторических наук, старшим научным сотрудником и руководителем восточного Культурного Центра Института востоковедения РАН, доцентом кафедры современного Востока и Африки Российского Государственного Гуманитарного Университета Раванди-Фадаи Ланой поговорил о перспективах восстановления программы СВПД, более подробно узнал о текущей ситуации в самой стране по отношению к ядерной сделке, а также о текущем уровене российско-иранских взаимоотношений на фоне западных санкций.
— Главной интригой последних недель остается перспектива заключения ядерной сделки между Ираном и США. Переговоры при посредничестве ЕС возобновились в очередной раз, и речь идет о возвращении к СВПД в рамках 2015 года. Как Вы в целом оцениваете данную перспективу на сегодняшний день? Удастся ли сторонам в этот раз прийти к какому-то определенному результату? Или через какое-то время переговоры опять можно будет «хоронить»?
— Перспективу по восстановлению СВПД можно оценить как весьма вероятную. Американцы и особенно европейцы после введения антироссийских санкций нуждаются в новых источниках нефти, в том числе в иранской. А Иран, в свою очередь, продемонстрировал готовность к определенным уступкам. Так, в конце августа Иран отозвал свое требование об исключении КСИР из американского списка террористических организаций, которое было главным камнем преткновения в восстановлении сделки. Поэтому можно ожидать, что переговоры в этот раз достигнут определенного результата. На сегодняшний день имеются две основные сложности: Иран требует гарантии, что он сможет получить экономическую выгоду от заключения новой сделки, а также Иран требует от МАГАТЭ отказаться от утверждений, что он до 2003 г. разрабатывал ядерное оружие. Эти обвинения МАГАТЭ вызывают беспокойство Запада. Однако, учитывая очень большую заинтересованность всех сторон в восстановлении ядерной сделки, можно рассчитывать и на скорейшее разрешение этих спорных вопросов.
— В самом Иране нарастает противоборство между КСИР и муллами. КСИР пытается опираться на народные массы, которые недовольны текущей экономической ситуацией в стране. Муллы при этом пытаются удержать власть, и СВПД является неким шансом «задобрить» народ. В текущей ситуации насколько выгодно руководству Ирана вернуться к обсуждению СВПД? И готовы ли они пойти на определенные уступки для удержания власти?
— Нужно учитывать, что Иран после выхода США из ядерной сделки в 2018 г. находится в очень тяжелом экономическом кризисе, который дополнительно усугубила пандемия, очень серьезно затронувшая страну. В мае в стране прошли массовые протесты населения не только под экономическими, но и под политическими лозунгами: протестующие заявляли, что разочаровались в существующем режиме, и требовали ликвидации исламского правления и превращения Ирана в светское демократическое государство. Это далеко не первая протестная волна, охватившая Иран в последние несколько лет: до нее были массовые протесты по всей стране в 2017 и 2019 гг. с теми же самыми лозунгами о смене режима. Имеющиеся разногласия между духовенством и КСИР не носят глобальный характер: обе эти группы заинтересованы в сохранении исламского режима в долгосрочной перспективе, поэтому какого-то серьезного раскола элит в Иране не существует. В период протестов КСИР полностью сохраняет лояльность власти, выполняет ее указания и дает отпор протестующим. Поэтому высшее шиитское духовенство заинтересовано в ослаблении напряженности, и для этого иранская власть стремится вернуться к обсуждению СВПД и продемонстрировала готовность к уступкам. Верховный лидер (рахбар) Ирана Али Хаменеи заявляет, что в принципе он поддерживает снятие санкций, однако Иран должен отстоять свою позицию по некоторым вопросам, касающимся его национальных интересов. Он также обвиняет Америку в том, что в 2018 г. нарушила свое обещание и вышла из СВПД, и считает, что такая вероятность возможна и в будущем. Поэтому полностью американцам нельзя доверять.
Насчет уступок протестующим – исламский режим не может отойти от своих основ и разрешить секулярные партии и полностью свободные выборы, как требуют они: все партии в Иране обязаны признавать догмат о соединении религии с политикой, а все кандидаты на парламентских и президентских выборах проверяются специальным органом власти – Наблюдательным советом – на соответствие исламским нормам и преданность исламскому режиму. Отступление от этих основ и расширение политических свобод категорически неприемлемо для иранской власти. Поэтому смягчить политическое напряжение она может только путем облегчения экономического положения, а сделать это можно в первую очередь путем возобновления ядерного соглашения.
— После начала военной спецоперации на Украине Россия «обогнала» Иран по количеству санкций. Западу нужна замена российским энергоносителям. И Иран сейчас как никогда нужен западному миру: это влиятельная страна — региональный лидер, к тому же богатая полезными ископаемыми. Есть ли вероятность того, что Запад и США могут ослабить свою санкционную хватку по отношению к Ирану? Пойти на некоторые уступки в вопросе ядерной сделки?
— Такая вероятность существует, так как администрация Байдена гораздо мягче относится к исламскому режиму, чем администрация Трампа. Трамп стремился максимально ограничить влияние Ирана на Ближнем Востоке и ослабить сам исламский режим. Администрация Байдена заявляет, что теоретически готова снять санкции с Ирана при условии отказа Тегерана от получения ядерного оружия. Евросоюз же изначально противился выходу Америки из ядерного соглашения и проявляет очень большую заинтересованность в его восстановлении.
— Российско-иранские отношения на фоне санкций стремительно развиваются. Недавно между «Газпром» и NIOC (иранская национальная нефтяная компания) был подписан меморандум о сотрудничестве. Согласно меморандуму, объем инвестиций российской стороны в иранскую нефтяную промышленность увеличатся в 10 раз – до 40 млрд долларов. К тому же российско-иранский товарооборот в первом полугодии 2022 года вырос на 42,5% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, достигнув $2,7 млрд. Как Вы оцениваете текущие отношения между странами в торгово-энергетических сферах? Можно ли сказать, что санкции «пошли на пользу» российско-иранским отношениям?
— Санкции действительно пошли на пользу двусторонним отношениям. Очень важным представляется упомянутое соглашение Газпрома и NIOC: оно предполагает разработку крупных иранских газовых месторождений Киш и Северный Парс, разработку 6 нефтяных месторождений, обмен газом и нефтехимическими и газовыми продуктами, завершение проектов по сжиженному природному газу, строительство экспортных газопроводов. Что касается торговой сферы, в ней на рост товарооборота повлияли не только западные санкции, но и вступившее в силу в 2019 г. соглашение о свободной торговле между Ираном и Евразийским экономическим союзом. Если политические отношения между Россией и Ираном развиваются очень активно, то торгово-экономические связи пока еще сильно отстают от политических. Но для их быстрого развития сейчас уже созданы необходимые условия, что подтверждает быстрый рост товарооборота. Также завершается строительство международного транспортного коридора «Север-Юг», который станет очень большим стимулом в развитии российско-иранских торговых отношений.
— 31 августа в Москве состоялись переговоры между главами МИД России и Ирана. Как Вы оцениваете данную встречу? Какую помощь может предоставить Россия в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе? И актуальна ли роль России в рамках этой программы?
— Встречу глав МИД России и Ирана можно рассматривать как продолжение российско-иранского политического сближения. Стороны договорились работать над созданием механизмов двустороннего сотрудничества, которые позволили бы обойти давление Запада. Роль России в рамках СВПД представляется актуальной. Россия призывала к скорейшему возобновлению переговоров по возобновлению ядерной сделки. Также она сыграла важнейшую роль в организации поездки гендиректора МАГАТЭ Рафаэля Гросси в Иран в сентябре 2021 г., которая способствовала разрядке ситуации. Сегодня Россия старается защищать позицию Ирана перед Западом, что может помочь быстрее достичь соглашения. Так, глава МИД России Сергей Лавров отмечает, что США пытаются договориться с Ираном на основе измененного текста ядерной сделки, что неприемлемо, и заявил, что РФ поддерживает позицию Ирана в том, что ядерная сделка должна быть возобновлена в первоначальном виде. Касаясь претензий МАГАТЭ к ядерной деятельности Ирана на некоторых объектах до 2003 г., постпред России при международных организациях в Вене Михаил Ульянов сообщил: «никакой неразрешенной ядерной деятельности на этих объектах сейчас не ведется».