Интервью «Джейран медиа» с главным научным сотрудником Сектора Кавказа ЦПИ ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН, доктором исторических наук АЛЕКСАНДРОМ КРЫЛОВЫМ.
– Александр Борисович, почему именно сейчас произошла эскалация между Азербайджаном и Арменией?
– Война 2020 года в Карабахе радикальным образом изменила ситуацию на Южном Кавказе: усилились позиции Азербайджана, в регионе значительно возросло влияние Турции. Принятие специального меморандума парламентом Турции законодательно оформило и сделало долговременным турецкое военное присутствие на территории Азербайджана.
Москве удалось стабилизировать ситуацию в регионе путем трехстороннего диалога России, Армении и Азербайджана на уровне глав государств. Именно этот формат позволил прекратить военные действия и ввести в зону конфликта контингент российских миротворцев, который гарантирует исполнение подписанных документов. Азербайджанские власти заявили об окончании карабахского конфликта путем возврата всей спорной территории под контроль Баку, но сопредседатели МГ ОБСЕ высказались за дальнейшее обсуждение проблемы с целью достижения окончательного урегулирования с учетом прав местного армянского населения.
Размещение российского миротворческого контингента в Карабахе открывало перспективу не только стабилизации, но и более успешного развития государств Южного Кавказа. Однако препятствием продолжают оставаться острые противоречия между Арменией и Азербайджаном. Баку, не признавая Карабах какой-то особой территорией, настаивает на полной демилитаризации и ликвидации всех неподконтрольных азербайджанским властям вооруженных формирований, включая Армию обороны и полицию непризнанной НКР, которую должен осуществить контингент РМК. По мнению Еревана, они являются самостоятельными и не могут рассматриваться как часть вооруженных сил РА. При этом каждая из сторон конфликта трактует в свою пользу 4-й пункт соглашения о перемирии от 10 ноября 2020 г., согласно которому “миротворческий контингент Российской Федерации развёртывается параллельно с выводом армянских вооружённых сил”.
Неопределенность линии разграничения зоны ответственности РМК в Карабахе и отсутствие обозначенной на местности границы между АР и РА были использованы Баку для установления контроля над стратегически важными коммуникациями и высотами в Карабахе и приграничных районах Армении. Последняя вспышка военных действий на армяно-азербайджанской границе в сентябре этого года продемонстрировала намерение Баку продолжать стратегию “ползучего продвижения” азербайджанской армии на стратегически важные приграничные территории.
– Как Вы оцениваете действия России как стратегического союзника Армении?
– В сложной для всего Южного Кавказа ситуации Армения играет важнейшую стабилизирующую роль. Членство Армении в организации коллективной безопасности ОДКБ и ее тесные связи с Россией стали препятствием для прихода в регион тех деструктивных внешних сил, которые смогли дестабилизировать ситуацию на обширных территориях Азии и Северной Африки. Развитие ситуации на Южном Кавказе не пошло по ливийскому или сирийскому сценарию хаоса и всеобщей анархии. Это историческая заслуга армянской дипломатии, которая руководствовалась в первую очередь национальными интересами собственного государства.
Стратегические союзнические отношения между Арменией и Россией имеют взаимовыгодный характер. При этом Армения и Россия являются независимыми государствами, их интересы на международной арене близки, но они не могут совпадать полностью. Руководство наших стран проводит свою внешнюю политику на основании собственных представлений о государственных интересах, и это наглядно видно хотя бы по тому, что Армения и Россия занимают во многом несовпадающие позиции по некоторым международным проблемам.
– После обращения Армении за помощью к ОДКБ не последовало решения о вводе объединенных войск, как это было сделано в Казахстане в начале 2022 г., в связи с чем в обществе стали распространяться призывы о выходе страны из организации. Почему не было принято подобное решение?
При сравнении ситуации в Казахстане и Армении необходимо учитывать, что Президент РК Касым-Жомарт Токаев вначале ввел в стране режим чрезвычайного положения и объявил о начале антитеррористической операции, а затем обратился к союзникам по ОДКБ с просьбой о военной помощи. В Армении после начала боевых действий и обстрелов приграничных районов чрезвычайного положения объявлено не было. В последнее время в Армении прозвучало много обвинений в адрес ОДКБ и России, которые не оказали Армении немедленной военной помощи. Однако можно ли было рассчитывать на немедленную переброску военного контингента только на основании обращения премьер-министра Армении Н. Пашиняна к ОДКБ?
Четвертая статья договора о коллективной безопасности гласит, что если одно из государств-участников подвергнется агрессии, то это будет рассматриваться как агрессия против всех членов ОДКБ. И они должны предоставить помощь для восстановления территориальной целостности, в том числе и военную. Однако, в отличие от Казахстана, после начала боев на армяно-азербайджанской границе в сентябре этого года в Армении не были введены в действие меры, которые предусмотрены 55 статьей Конституции РА. Эта статья гласит, что в случае агрессии против Армении в стране объявляется военное положение и что даже при наличии непосредственной ее угрозы может объявляться общая или частичная мобилизация. Если статья 55, которая определяет характер мероприятий в случае агрессии против Армении, так и не была задействована ее руководством, стоит ли удивляться, что союзники по ОДКБ предпочли вначале выяснить ситуацию на границе и послать туда специальную миссию?
В сентябре этого года Москве в очередной раз удалось прекратить военные действия испытанным средством «непубличной» дипломатии. Но очевидно, что если ситуацию в регионе так и не удастся перевести на «мирные рельсы», велика вероятность дальнейшего расширения зоны нестабильности, увеличения частоты, масштабов и степени ожесточенности приграничных столкновений. Такое развитие событий может отвечать интересам некоторых внерегиональных игроков, заинтересованных в создании все новых проблем для России или Ирана, но оно совершенно противоречит интересам России, государств Южного Кавказа и соседних с ними стран.
– Как Вы оцените действия властей Армении, которые были предприняты для стабилизации ситуации в регионе?
– После Второй карабахской войны стала очевидной необходимость корректировки внешнеполитического курса Еревана с учетом тех реальных возможностей, которыми располагает армянское государство. Руководство Армении уже начало осуществлять меры по нормализации отношений с Турцией и Азербайджаном. Восстановлены пассажирские авиаперевозки с Турцией, в ходе интенсивных переговоров специальных представителей по процессу нормализации отношений между Арменией и Турцией стороны договорились в кратчайшие сроки обеспечить возможность пересечения армяно-турецкой сухопутной границы для граждан третьих стран, посещающих соответственно Армению и Турцию. Договорились также о начале в кратчайшие сроки осуществления прямых авиаперевозок грузов между Арменией и Турцией. Продолжают обсуждаться и другие возможные шаги, которые могут быть предприняты для достижения полной нормализации отношений между двумя странами. Россия выразила готовность выступить в качестве гаранта безопасности и посредника на переговорах, в том числе в процессе делимитации и демаркации границ Армении с Азербайджаном. Все это позволяет говорить о наличии тенденции к нормализации ситуации в регионе, однако пока противоположная тенденция к его дестабилизации все еще продолжает оставаться доминирующей.
– Как Вам видятся перспективы развития ситуации на Южном Кавказе?
– Перспективы дальнейшей стабилизации ситуации на Южном Кавказе во многом зависят от того, удастся ли премьер-министру Н. Пашиняну выработать и осуществить на практике такой курс внешней политики, который позволит не только нормализовать отношения с Азербайджаном и Турцией, но и не вызовет при этом острой реакции отторжения в армянском обществе. Размещение российского миротворческого контингента в Карабахе гарантирует безопасность и открывает перспективу не только стабилизации, но и более успешного экономического развития Южного Кавказа путем разблокирования границ, строительства новых транспортных коридоров, комплексного использования гидро- и биоресурсов трансграничной реки Аракс, увеличения площади орошаемых земель и т. п. Экономическое сотрудничество может стать основой для повышения уровня доверия и поиска взаимоприемлемых подходов к решению наиболее болезненных проблем в отношениях Армении с Турцией и Азербайджаном. Однако пока, к сожалению, все это остается более в разряде потенциальных возможностей, а не реальной действительности.
– В сложившейся сложной геополитический ситуации, какие угрозы и вызовы Вы видите для Армении и России?
В ситуации сохраняющейся неопределенности линии разграничения зоны ответственности РМК в Карабахе у Баку будет возможность и дальше добиваться мира на собственных условиях путем всемерного давления на Армению, в том числе путем дальнейшего “ползучего продвижения” азербайджанской армии на стратегически важные приграничные территории. Изменить ситуацию могло бы создание буферной зоны на армяно-азербайджанской границе с вводом туда международных наблюдателей и контингента миротворцев, делимитацией и демаркацией границы с последующим подписанием мирного договора между Арменией и Азербайджаном. Очевидно, что добиться согласия на взаимоприемлемое мирное урегулирование как самих сторон конфликта, так и всех имеющих свои интересы на Южном Кавказе региональных и мировых игроков чрезвычайно сложно. Так что пока нет достаточных оснований надеяться, что уже в скором времени ситуация в регионе начнет меняться к лучшему кардинальным образом. Более вероятно, что в ближайшей перспективе высокий уровень напряженности в зоне карабахского конфликта и на армяно-азербайджанской границе будет сохраняться. В такой ситуации призывы к выходу Армении из организации коллективной безопасности ОДКБ, разрыву отношений с Россией и т.п. противоречат национальным интересам Армении и элементарному здравому смыслу.