«Иран всегда предлагал активно участвовать в урегулировании конфликта между Арменией и Азербайджаном», – сказала в беседе с «Джейран медиа» кандидат исторических наук, старший научный сотрудник и руководитель восточного Культурного Центра Института востоковедения РАН, доцент кафедры современного Востока и Африки Российского Государственного Гуманитарного Университета Раванди-Фадаи Лана. 

«Сначала он предлагал обязательно решать этот конфликт путём «3+3». Это три региональные державы (Россия, Турция, Иран) и три южно-кавказские республики (Армения, Грузия и Азербайджан). В самом конце он предлагал, чтобы Минская группа ОБСЕ, хотя от неё было пользы мало, также присоединилась к решению. Ну, сказать, что к нему прям прислушивались – такого не было. Даже в последнее время Азербайджан больше ставил ставки на Турцию, чем на Иран», – отметила эксперт. 

«Отношения идут на таком уровне, что происходят то подъемы, то падения, просто как кардиограмма какая-то. Но всё-таки идёт активное сотрудничество между Азербайджаном и Ираном в разных областях именно экономики. Можно отметить соглашение между Азербайджаном и Ираном о поставках туркемнского газа. Товарооборот двух стран в 2021 году вырос на 30%, а если мы будем рассматривать объем автомобильных перевозок, то он вырос на 70%. Идёт строительство автомобильного моста через реку Астарачай – совместный проект Ирана и Азербайджана, строительство гидроэлектростанций на реке Аракс, и вот регулярно проводятся разные заседания — заседания государственной комиссии по сотрудничеству между Азербайджаном и Ираном. Эти заседания в экономической, торговой и гуманитарной сферах. Там, конечно, участвуют полномочные представители двух стран. Можно сказать, что очень успешно проходит обмен электроэнергией между энергосистемами двух стран. 

Что беспокоит Иран в отношениях с Азербайджаном? У них есть определённая проблема в том, что Иран очень боится сепаратизма своей азербайджанской общины. Община огромная, по некоторым данным, чуть ли не до трети населения. Но я не всем данным верю, я всегда ищу середину, когда занимаюсь именно количеством этнических меньшинств, потому что разные статистики показывают разные цифры. Наверное, основная такая проблема — это этнический сепаратизм. Я считаю, что азербайджанцев не ущемляют в Иране. Хотя это очень чувствительная, можно сказать, нация, тем более когда такие беспорядки проходили в Иране, они всё больше приобретают националистическую окраску. Азербайджанцам не нравится, что нет школ на азербайджанском языке, но школы могут иметь только конфессиональные меньшинства, и азербайджанцы в Иране не конфессиональное меньшинство. Азербайджанцы живут в экономически развитых районах Ирана, сам рахбар – азербайджанец по национальности, они на всех постах могут работать, то есть они ничем не ущемлены. Но всё-таки есть такие чувствительные моменты, например, как образование на азербайджанском языке. Я как-то общалась с одной преподавательницей, и она говорит, что, когда азербайджанский ребёнок приходит в школу учиться, его надо не только учить читать, писать, но и учить персидскому языку. Не все дети знают персидский язык, и в этом сложность. Но я думаю, как специалист по этно-конфессиональным меньшинствам, всё-таки этот вопрос очень сложный для любой страны», — подытожила собеседник.