Почему молодежь Узбекистана предпочитает учиться за рубежом, а не в своей стране? Какие перемены происходят в системе вузовского и школьного образования? Об этом в интервью Plov.Press говорит проректор по учебной части Самаркандского государственного университета имени Шарафа Рашидова Рустам Юлдашев.
Рустам Даниярович начинал трудовую деятельность со школьного учителя, затем пару лет руководил академическим лицеем при Самаркандском институте экономики и сервиса, а после возглавлял областные управления народного образования, среднего специального образования. С 2022 года Рустам Юлдашев занимает должность проректора в одном из ведущих вузов страны. Кстати, именно в этом вузе более 20 лет назад он получил степень бакалавра, а затем и магистра.
Рустам Даниярович, с системой образования Вы знакомы не понаслышке. Как Вы считаете, когда и как мы допустили пробел в образовании?
— Так сразу на этот вопрос и не ответишь. Это сегодня, когда накопилось множество проблем, мы стали понимать, что что-то пошло не так. В последнее время я все чаще думаю, насколько верным является выражение, написанное у входа в Стеллебонсский университет: “Чтобы уничтожить какой-либо народ не нужно супербомбы — достаточно снизить качество образования и разрешить обман на экзаменах”. К сожалению, мы допустили и первое, и второе. Но, благо мы это понимаем и стараемся исправить. К примеру, сегодня в школьном образовании поэтапно внедряется зарекомендовавшая себя в мире финская программа, а в вузах — кредитно-модульная система.
Расскажу о том, как в эти дни меняется система высшего образования. Кредитно-модульную систему в стране начали внедрять с 2021 года. В нашем же университете, в котором обучается свыше 25 тысяч студентов, — с этого учебного года.
Цель этой европейской системы — повысить качество обучения, обеспечить прозрачность, устранить коррупцию, создать студентам основу для самостоятельного получения знаний и опыта. Не буду углубляться в учебный процесс, а расскажу об организационном. Благодаря этой системе, продолжительность обучения бакалавров может занять до 8 лет. Студент, проваливший экзамен по одному из предметов, к примеру, во время зимней сессии, продолжит обучение, а летом, когда все уйдут на каникулы – останется на дополнительные занятия, за которые должен будет заплатить. После обучения у него появится возможность получить долгожданный “зачет”. Таким образом, студент, у которого будет “хвост” по одному из предметов, сможет переводиться из курса в курс. Однако получить диплом он сможет только после того, как закроет все “хвосты”.
Безусловно, достичь успеха в этой системе будет невозможно, если не искоренить коррупцию в образовании. В этой сфере в нашем вузе проделана большая работа. В этом я убедился лично, пообщавшись со студентами, провалившими экзамены. Ребята признались, что раньше их знакомые всегда “закрывали” сессию, на которую копили деньги с начала семестра. Теперь же деньги им могут помочь лишь в том, чтобы повторно пройти курс обучения по конкретному предмету.
Кстати, в нашем вузе кардинально изменился и сам процесс сдачи промежуточных и итоговых контрольных. Для этого в университете создан отдельный центр оценки знаний студентов. В день сдачи экзамена в аудитории ведется видеонаблюдение, и за процессом следят педагоги, в том числе профессора, не преподающие данный предмет. Работы студентов также проверяют не их педагоги, а преподаватели-предметники из других вузов, в том числе из столичных.
Наряду с ужесточением требований к студентам, в вузе заметно подняли заработную плату преподавателей. Сегодня она варьируется в районе 6,5 млн сумов. Заведующий кафедрой получает 9 млн сумов. До 13 млн сумов зарабатывают педагоги, принимающие участие в научной деятельности по гранту.
Образование начинается со школы. Как Вы считаете, почему несмотря на повышение заработной платы и избавление учителей от внеурочных занятий, качество преподавания в школах особо не изменилось?
— Факторов много, среди них, к примеру, обесценивание статуса учителя и несправедливое отношение руководства образовательного учреждения к педагогу. Как правило, в школах существует 3 категории преподавателей. Первая — это люди, которые могут возразить начальству, но знающие и любящие свою профессию. Их обычно начальство недолюбливает, что сказывается на редких премиальных. Ко второй категории относятся люди, которые не всегда являются профи в своем деле, зато знают кому можно пожаловаться в случае чего. С такими руководство школы, как правило, старается не конфликтовать. А третьи вовсе работают в образовательном учреждении, только благодаря знакомству или высокопоставленному родственнику. Теперь представьте себе картину: педагог из первой категории старается, выкладывается на занятиях на все 100%, и в конце месяца видит, как такую же зарплату получают его коллеги, которые на занятиях откровенно халтурят, а некоторые и вовсе через раз заходят на уроки. Со временем у этого педагога опускаются руки, и он уже ищет другие пути саморазвития, в основном в частном секторе.
Мое личное мнение таково. Нужно, чтобы учителей в школы принимали только на основе конкурса. При этом процесс отбора должен контролироваться родителями учеников, общественностью. Уверен, что представителям общественности следует также доверить решение какому педагогу нужно выплатить премию. Это позволит избежать лишних трат бюджетных средств. Поскольку в некоторых образовательных учреждениях, к сожалению, до сих пор существует схема, когда директор школы подписывает приказ о денежном вознаграждении “нужному” преподавателю, который затем отдает ему часть средств.
Для того, чтоб узнать, кто действительно является лучшим педагогом, достаточно пройтись по махаллям и расспросить граждан. Повышать уровень образования в стране нужно вместе со статусом учителя. Это поистине архиважно и всем нам нужно научиться ценить педагогов. За время работы начальником облУНО я столкнулся с такой проблемой, когда учителей вроде много, но достойных — единицы.
Уверен, что повысить роль педагога в обществе позволит и решение о создании в стране “банка” педагогов-предметников, собрав лучших физиков, химиков, биологов и других.
Что же касается уровня профессионализма вузовских преподавателей, то, как правило вышеперечисленных проблем в институтах нет, во многом благодаря вовлеченности педагогов в научную деятельность. Сегодня по показателям научного потенциала СамГУ достиг 62% и это неплохой результат в разрезе других вузов. Однако нам есть к чему стремиться, ведь согласно международной практике, престижным считается тот университет, показатель научного потенциала которого составляет не меньше 70%.
Хочу отметить, что 40% педагогов нашего вуза, занимающихся научной деятельностью и имеющие соответствующий статус, это женщины. Большая работа в университете ведется и в плане вовлечения молодежи в научную деятельность. При вузе функционирует оснащенные всем необходимым лаборатории, где молодые магистранты и аспиранты закрепляют полученные знания на практике.
Как Вы считаете, почему несмотря на то, что в Самарканде растет число университетов, молодежь все же стремиться уехать за рубеж и там продолжить обучение?
— Каждый вправе решать, где ему учиться. Однако по моим наблюдениям, в основном наша молодежь рвется туда из-за того, что в зарубежные вузы легче поступить. Зачастую им даже не нужно сдавать тестовые испытания. У нас же, наоборот, считалось, что поступить сложно. Однако с 2016 года в стране почти в два раза увеличилась квота для поступления в вузы, изменился и процесс сдачи вступительного тестирования. В ближайшее время по рекомендации Президента из тестов уберут также темы, которые не изучались в школах. И это, безусловно, поможет тысячам юношам и девушкам получить высшее образования, не уезжая за пределы страны. Ведь зачастую, поступая в зарубежные вузы узбекистанцы сталкиваются с проблемами, поскольку учиться там непросто. Как результат — часть студентов стараются перевестись в отечественные вузы в надежде на, что у нас можно не учиться и получить диплом, не прикладывая особых усилий. Возможно, раньше так и было. Но, как я выше уже сказал, сегодня методы обучения во многих вузах сильно изменились. Наконец-то мы осознали, что высшие учебные заведения должны нести ответственность за выпускника, от успеха которого зависит статус университета.
С мнением, что зарубежные вузы обучают лучше, не соглашусь. Конечно, есть определенные направления, в которых преуспел тот или иной вуз, но не в целом. В последние годы мы все чаще убеждаемся, что есть чему поучиться у наших педагогов иностранным профессорам.
Как Вы считаете, удастся ли Узбекистану поднять уровень школьного образования благодаря внедрению “финского опыта”?
— Перемены в системе школьного образования уже видны. Ведь то, что эта тема поднята руководством страны говорит о многом. Опыт Финляндии интересен, о ее школьном программе в мире заговорили более 20 лет назад, тогда школьники этой страны заняли в международной программе по оценке образовательных достижений учащихся PISA первое место по читательской грамотности среди 32 стран мира. Однако я думаю, что наша страна не будет реформировать школьную систему под чью-то копирку, а возьмет из “финского опыта” самое необходимое. К примеру, обучение в школах профессиям. Данное новшество на днях анонсировал Президент, отметив, что в качестве эксперимента, профессиям поначалу будут обучать всего в нескольких школах.
Прекрасно, что по окончанию школы выпускники получат аттестат и право работать токарем, поваром или, к примеру, фотографом. Всего узбекским школьникам будет предложено 64 вида профессии. По такому же методу реализуется и финская школьная программа. Правда там, старшеклассникам предлагается выбор академического либо профессионального направления. Первые усиленно готовятся к поступлению в вуз, вторые овладевают востребованной на рынке труда профессией.
Интересный опыт в нашей стране реализуется и в области контроля за деятельностью школ. Сегодня функции начальника облУНО в качестве эксперимента передают хокимиятам городов и районов. А на сотрудников управления дошкольного и школьного образования будет возложена исключительно методическая работа. Что из этого получится, покажет время.
Уверен, что наряду с внесением новшеств в школьное образование, нужно также повысить ответственность родителей, без этого трудно будет достичь результатов в сфере. Сегодня нередки случаи, когда родители мало того, что практически не уделяют внимание своему ребенку, так еще и позволяют себе хамить учителю, наивно полагая, что педагог всецело ответственен за воспитание и образование его чада.
Подытоживая нашу беседу, хочу отметить, что нам нужно поднимать не только уровень образования, но и науки. Развивающиеся страны доказали, что за наукой — благополучие. Искренне верю, что в ближайшие годы в системе образования произойдет немало положительных перемен, благодаря которым учителя вновь полюбят свою профессию, повысится статус педагогов, в вузах возрастет научный потенциал, высшее образование на родине станет популярным, в разы увеличится и число иностранных студентов в рядах наших вузов. Другого выхода у нас просто нет.