Георгиевский трактат между объединенным Картли-Кахетинским царством и Российской Империей был заключен 240 лет назад.
Трактат был подписан в 1783 году в крепости Святого Георгия, ныне это город Георгиевск в Ставропольском крае Российской Федерации. Согласно документу, российский протекторат был установлен над восточной частью Грузии. Об историческом значении документа pressunity.org поговорил с лектором Тбилисского государственного университета, исследователем и основателем SIKHA Foundation Арчилом Сихарулидзе.
– Как Вы считаете, какое политическое и историческое значение имел Георгиевский трактат для Грузии?
– Я думаю, что ни для кого не секрет, что Георгиевский трактат стал ключевым не только для Грузии, но и для России. С точки зрения Российской Империи, это установление доминирования России на всем кавказском пространстве. Для Грузии это был итог более глубокой интеграции, которая закончилась присоединением Грузии к Российской Империи. Безусловно, в Грузии и России рассматривают эти аспекты по-разному. Однако нельзя отрицать тот факт, что этот договор по сути решил судьбу Грузии на следующие 240 лет. В результате боевых действий наших соседей – Османской и Персидской Империй, Грузия была очень ослаблена и не могла защищаться больше, и была такая возможность, что Грузия опять будет захвачена этими мусульманскими государствами. Поэтому договор между Российской Империей и Грузией, с точки зрения грузинской стороны – Ираклия II, предполагал защиту страны именно от дальнейших нападений. Российская Империя позволила Грузии выдохнуть, собраться с силами и передохнуть от постоянных войн с недоброжелателями. Это, наверное, самый большой плюс. Хотя, опять же, я должен подчеркнуть, что нынешний грузинский политический режим этого не ценит, однако серьёзные грузинские ученые постоянно на это указывают. К тому же, как говорил сейчас уже политик, тогда историк Григол Гегелия: «Как бы нынешние грузинские либералы ни ругали Россию, но именно Россия и открыла дверь Грузии в так желаемую Европу». То есть до Российской Империи говорить о том, что Грузия была как-то осведомлена или была как-то близка к европейской культуре всё-таки, мне кажется, что не совсем адекватно. Вот именно после того, как Грузия вошла в состав Российской Империи, европейские элементы начали появляться в этой стране. Когда в Грузии говорят про европейское будущее, многие любят говорить о том, что Грузия всегда пыталась стать европейской частью. Возможно так, возможно нет. Но по сути реальное окно в Европу для Грузии пробила Российская Империя.
– Как Вы можете в целом оценить приход России в Закавказье для грузинского народа?
– Тяжело оценивать с точки зрения историка потому, что история есть сама по себе. Что касается политической оценки, я могу привести слова бывшего посла Грузии в Соединённых Штатах Америки Арчила Гегешидзе, который сказал, что как бы мы ни оценивали ситуацию с Георгиевским трактатом, кому-то нравится, кому-то – нет, но надо признать тот факт, что Грузия, находясь в очень тяжелом состоянии, не могла защищаться от нападений со стороны Османской и Персидской Империй, и Россия позволила ей выдохнуть.
–Какие прогнозы Вы можете дать по дальнейшему развитию отношений России и Грузии?
– Вы наверняка знаете, что упразднён визовый режим, восстановлены прямые авиарейсы. Однако надо помнить, что многое, что еще надо сделать – впереди. И пока что я не вижу, честно говоря, какого-то серьёзного желания сдвинуться с мёртвой точки. Визовый вопрос рассматривался последние три года, а авиасообщения были удобны, полезны не только Грузии, но и Российской Федерации. То есть это обоюдно полезная вещь. А вот вопросы, которые серьёзно терзают грузинскую сторону, например, гуманитарные вопросы, вопросы возможности граждан Грузии перемещаться между Абхазией и так называемой Южной Осетией – вот если начнётся рассмотрение этих вопросов, то тогда можно будет говорить о начале какого-то нового витка, а так пока что мы находимся, к сожалению, в тупике.