Pressunity.org в рамках серий интервью по итогам года побеседовал со старшим научным сотрудником Российского Института мировой экономики и международных отношений Станиславом Притчиным. В беседе с экспертом были рассмотрены наиболее актуальные моменты для России и Южного Кавказа. Эксперт поделился своим мнением относительно все более усиливающегося дрейфа Армении в сторону Запада, а также высказал свою точку зрения о роли России в региональном и глобальном масштабе.
— Как развивались российско-иранские отношения в текущем году? Каких успехов удалось достичь в политической и экономической сферах? И на каком этапе взаимодействия находятся две страны?
— В целом у нас в плане военного и политического сотрудничества все на очень высоком уровне. В практической плоскости наконец началось строительство оставшегося участка Казвин-Астара, который является необходимой частью маршрута «Север-ЮГ» при участии российского РЖД. Это очень серьезный прорыв, который позволит в ближайшие годы запустить эту магистраль, которая так необходима. В плане политических контактов мы видим, что у нас все очень хорошо. Регулярно проходят встречи, консультации. В плане продвижения экономического сотрудничества – цифры у нас до сих пор остаются скромными для размера наших экономик – порядка 5 млрд долларов. Это не очень большая сумма, но есть надежда, что в следующем году эта сумма будет расти, так как Иран к концу года должен подписать соглашение о зоне свободной торговли (ЗСТ) с ЕАЭС. И, соответственно, по ряду товаров у нас будет облегчение. То есть проблемный вопрос здесь логистика, разность систем, слабая информированность друг о друге. Здесь, конечно, еще предстоит большая работа по активизации экономического сотрудничества.
— Как, по вашему мнению, проявляет себя РФ в рамках отношений с Ереваном и Баку? Насколько эффективно выполняла Россия возложенные на нее обязательства в вопросе сохранения мира, а также открытия коммуникаций на Южном Кавказе в 2023 году?
— Россия предпринимала все шаги по нормализации отношений и в рамках трехстороннего заявления, и в рамках московского трека. К сожалению, не все зависит от Москвы. Мы видели, что Армения в конечном итоге фактически бойкотировала и переговорный процесс, и в практическую плоскость не переходила работа над открытием транспортных коридоров. Мы видели, что Азербайджан решил не дожидаться переговорного процесса и самостоятельно решил вопрос и получил контроль над Карабахом, также фактически в одностороннем порядке решил вопрос территориальной целостности, не дожидаясь международных переговоров. Тем не менее в них (переговорах) потребность еще есть, особенно по транспорту. Соответственно, сейчас есть такая развилка: либо Азербайджан с Арменией активизируют двустороннее сотрудничество и самостоятельно решают вопрос по границе, по транспортным коммуникациям, либо будет подключение внешнего игрока. Россия заявляет о своих планах, ЕС, Вашингтон – все стремятся в этом поле поиграть. Но пока мы видим, что двойка Азербайджан-Армения не выбирают, какой из форматов наиболее для них удобный.
— В текущем году российско-армянские отношения развивались достаточно неоднозначно. Со стороны армянской власти и общества нередко звучала критика в адрес России и ее действий. Высшие лица Армении отказывались участвовать в мероприятиях, организованной российской стороной. Дело дошло и до ратификации Национальным собранием Армении Римского статута Международного уголовного суда. Как Вы можете оценить текущий уровень двусторонних отношений? Почему текущий год выдался наиболее тяжелым для двусторонних отношений?
— Отношения с Арменией в 2023 году проходили очень непростой период. Впервые за время нашего сотрудничества фактически в ежедневном режиме армянское руководство высказывалось в негативном ключе в отношении России, в отношении ОДКБ, перспектив своего сотрудничества. Одновременно шла активизация сотрудничества с США, с НАТО, контактов, в том числе с украинским руководством. Основная претензия армянского руководства в том, что Россия не выполнила свои обязательства в рамках трехстороннего соглашения. Российская сторона считает, что все, что от нее зависело, она выполнила. И основные сложности в переговорном процессе заключались в том, что Армения поддержала, во-первых, альтернативные России треки (европейские и американские) и дала обещания, которые не входили в формат трехстороннего сотрудничества. Соответственно, и ход урегулирования шел уже по той траектории, где Россия имела меньше возможностей влиять.
Армения проиграла переговорный процесс, проиграла ситуацию на земле. Но армянское руководство решило всю ответственность за это переложить на Россию. То есть рефлексия армянского руководства не заключается в том, что «мы» что-то не так сделали, «мы» где-то не доработали, а в том, что Россия нам не помогла, Россия не подключилась. В этом ключе основные проблемы нашего сотрудничества и заключаются. Очень многое будет зависеть от того, как армянское руководство осознает реальный риск того, что отношения с Россией испортятся, потому что Россия со своей стороны пока не сворачивает сотрудничество с Арменией, продолжаются контакты и т.д. Все сейчас зависит от армянской стороны. Если это окончательное решение, то Россия будет постепенно переходить к ужесточению своей позиции. Это очень негативно повлияет на социально-экономическую ситуацию и ситуацию с самой безопасностью Армении.
— Текущий год выдался очень продуктивным для Запада с точки зрения поддержания и усиления дружественных и стратегических отношений с Арменией, а также создания образа врага в лице России внутри Армении и армянского общества. Как Вы считаете, можно ли говорить о полном развороте Армении на Запад? И готово ли само общество к такому дрейфу?
— На словах мы видим, что у Армении серьезный разворот в сторону Запада. Происходят постоянные контакты, постоянные встречи. Но в реальности – никаких новых проектов (отправка партии броневиков, которые не подошли для современной войны на Украине, которые не меняют обороноспособность Армении). Соответственно, пока это все риторика и какие-то поверхностные шаги, которые не выливаются в реально-стратегический разворот. И в плане экономическом он вообще мало возможен, как и в военно-политическом. Одно дело заявить о своих планах вступления в НАТО, а другое – пройти девять кругов ада по вступлению, взять на себя миллион обязательств и при этом мало что получить с учетом сложной логистики и удаленности Армении.
— Как Вы оцениваете усилия ЕС и США по поддержанию мира и стабильности в регионе Южного Кавказа? Смог ли регион в 2023 году при поддержке Запада выйти на новые рельсы мирного развития или же наоборот в регионе наблюдался деструктивизм и стагнация?
— Основная задача Запада – не добиться реальной стабильности в регионе. Это показывали и треки переговорные, и американские, и европейские, которые ни к чему не привели, а только способствовали очередной эскалации конфликта между Арменией и Азербайджаном. Основная задача – вытеснить Россию из переговорного трека, с Южного Кавказа. Пока это не все удается, но цель Запад фактически не скрывает.