О начале процесса делимитации на армяно-азербайджанской границе, о возможных рисках безопасности для Армении, а также о текущих процессах в регионе Южного Кавказа pressunity.org побеседовал с политологом и журналистом Рубеном Маргаряном.
— 23 апреля на армяно-азербайджанской границе был установлен первый пограничный столб. Однако все это проходит на фоне протестов в Армении. Как Вы считаете, как это явление скажется на мирном процессе? И почему многие говорят о возможных рисках безопасности?
— Если под мирным процессом имеется в виду возможный мирный договор между Азербайджаном и Арменией, то можно предположить, что скажется продуктивно. Но в целом говорить о положительном влиянии на мирный процесс не приходится. У Азербайджана слишком много предъявляемых к Армении требований, которые постоянно озвучиваются. Так что мирный процесс может застопорится в любое время, независимо даже от того, будет ли в текущем году подписан мирный договор.
— Почему многие говорят о возможных рисках безопасности?
— В регионе, где сейчас идет процесс установления приграничных столбов, у Вооруженных сил Армении были наиболее благоприятные позиции вдоль армяно-азербайджанской границы. В том числе господствующие высоты. Если после сдачи этих позиций возникнет очередной кризис, приграничные армянские села окажутся в уязвимом положении. К примеру, согласно предварительным расчетам, азербайджанские военные после занятия ими новых позиций будут находиться не более чем в 200 метрах от школы села Киранц.
— Насколько соглашение о делимитации границы с Азербайджаном соответствует интересам Армении?
— Соответствует, если процесс будет реализован по всей приграничной линии, а не только там, где это выгодно Азербайджану, что происходит сейчас.
— Посол Армении в ЕС Тигран Балаян заявил, что власти Армении не будут пытаться подрывать интересы России на Южном Кавказе, республика хочет налаживать отношения и с РФ, и со странами Евросоюза. Как Вы относитесь к этому заявлению? О чем оно может свидетельствовать?
— Де-факто власти Армении уже подрывают интересы России на Южном Кавказе. По крайней мере, можно говорить о том, что именно так оценивают внешнюю политику Еревана в Москве. Есть немало заявлений российских официальных лиц по этому поводу. Что касается заявления посла, то обычный дипломатический реверанс с целью сгладить острые углы.
— Премьер-министр Никол Пашинян заявил, что происходящее в армяно-российских отношениях – это переход от «исторических армяно-российских отношений к реальным». Наступит ли реализм в этих отношениях и каким он будет на ваш взгляд?
— Мы имеем дело с очевидным ухудшением армяно-российских отношений. И если Пашинян именно это имеет в виду под термином «реальные отношения», то они уже имеют место быть.
— Как вы смотрите на диверсификацию отношений Еревана с внешним миром — переориентация импорта, развитие атомной энергетики – насколько это все актуально?
— Диверсификация –хорошо. Переориентация импорта в короткие сроки невозможна, если имеем в виду, что эта переориентация не должна отрицательно сказаться на уровне жизни. Российский рынок, рынок ЕАЭС для Армении вне конкуренции. Тем более это касается атомной энергетики. Без сотрудничества с Россией в этой сфере, у Армении не будет атомной энергетики. Разговоры о неких малых американских атомных станций – в пользу бедных.
— В Алма-Ате состоялась встреча глав МИД Армении и Азербайджана. Как Вы считаете, в чем особенность казахстанской площадки армяно-азербайджанских переговоров?
— Сложилось так, что Баку не очень расположен к западным переговорным площадкам, а Ереван — к московской. Так и появилась идея переговоров в Казахстане.
— Почему Казахстан отказался быть посредником на этих переговорах?
— Казахстан не отказывался. Это условие Баку: переговоры с Ереваном без посредников.