О конституционных изменениях в Армении, а также о переговорном процессе и мирной повестке между Ереваном и Баку корреспондент pressunity.org побеседовал с политологом Владимиром Киреевым.
— В ходе своей пресс-конференции 31 августа премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил, что из-за карабахского конфликта Армения была ограничена в развитии. Как Вы оцениваете данное заявление? О каких ограничениях идет речь?
— Нагорный Карабах на протяжении многих лет был сдерживающим фактором для Армении в её международных контактах. Будучи непризнанной территорией, он не давал возможности интегрироваться прежде всего в западные политические и экономические структуры. Не смотря на ранние партнёрские отношения с Россией и Ираном, эти страны не признавали юрисдикции Еревана над этой территорией, настаивая на необходимости мирного урегулирования карабахского вопроса с Баку. Официальный Ереван на протяжении многих лет находился в сложной ситуации, одновременно желая развивать сотрудничество со странами ЕС и США, и одновременно не желая заявлять об отказе от Нагорного Карабаха, так как это, очевидно, бы подняло бурю возмущений в армянском обществе. Война 2020 года оказалась тем решением, которое столько лет искал официальный Ереван. Он де-факто отказался защищать Нагорный Карабах, обвинив при этом Москву в нарушении союзнических обязательств. Решены оказались сразу два вопроса: нашелся способ отказаться от Нагорного Карабаха и повод дистанцироваться от Москвы. Оба решения давно были желаемы Ереваном, не было только благопристойного повода.
— 29 августа министр юстиции страны Григор Минасян заявил, что референдум по конституционным реформам Армении планируется провести в 2027 году. Как Вы оцениваете данное решение? И как оно отразится на переговорном процессе и мирной повестке между Ереваном и Баку?
— Изменение основного закона Армении —Конституции, устранение из неё претензий к Азербайджану действительно могут изменить характер отношений в регионе, понизить конфликтность, устранить противоречия и создать основу для долгосрочного партнёрства. Это в некотором смысле предполагает формирование зависимого характера отношений с Баку и Анкарой для Еревана. Но, вероятно, этому сценарию нет особой альтернативы. Россия, Китай, Иран и страны Запада имеют ограниченный интерес к Армении, продиктованный прежде всего геополитическими мотивами. Полноценное партнёрство маловероятно с кем-то помимо Турции. Однако это и означает формирование подчинённого характера отношений для Еревана. Несмотря на весь драматизм ситуации, по всей видимости, этому сценарию нет альтернативы. Для того, чтобы Армения могла быть независима от Турции и Азербайджана, необходимы развитые транспортно-логистические коридоры через её территорию, например, в Иран и Россию через Грузию. Однако для этого на протяжении 30 лет сделано было ничтожно мало. Не имея независимых транспортных путей, Армения становится заложником своего географического положения, оказываясь намертво привязанной к Турции. А разрыв отношений с Россией лишает Ереван возможности иметь противовес в отношениях с Анкарой. Такой противовес Ереван намеревается получить в лице Брюсселя и Вашингтона. Однако, как и в случае с Москвой, они навряд ли будут ставить под сомнение своё партнёрство с Турцией ради Еревана.
— Баку в качестве главного предусловия для подписания мирного договора выдвигает требования об изменении Конституции Армении. На ваш взгляд, даст ли это возможность заключить мир? И не возникнет ли у Баку новых требований в качестве предусловия для подписания мирного договора?
— Изменение Конституции Армении и отказ от претензий к Баку у Еревана действительно создают возможность формирования мирных отношений между двумя странами. Однако эти мирные отношения также зависят от баланса сил в регионе. Если окажется, что защитников у Еревана недостаточно или что они не очень-то защищают интересы Армении, у Баку может появиться желание получить больше, например, потребовать Зангезурский коридор, а может быть, и весь примыкающий регион. Так что риск дальнейшей эскалации ситуации действительно есть. На данный момент он не значителен, но всё будет зависеть от баланса сил в регионе в будущем.