Парламентские выборы в Грузии стали одним из важнейших событий в политической истории Южного Кавказа в 21 веке (источник).
Окончательные итоги выборов были утверждены Центральной избирательной комиссией (ЦИК) Грузии 16 ноября. Правящая партия «Грузинская мечта» получила 53,93% (89 мандатов), «Коалиция за перемены» («Ахали», «Гирчи — больше свободы, «Дроа») — 11,03% (19 мандатов), «Единое национальное движение» (ЕНД, «Стратегия Агмашенебели», «Европейская Грузия») — 10,17% (16 мандатов), «Сильная Грузия» («Лело для Грузии» «Для народа» «Площадь свободы», «Граждане») — 8,81% (14 мандатов), «За Грузию» — 7,78% (12 мандатов).
Парламентские выборы вызвали интенсивные дебаты, в ходе которых оппозиционные партии заявили о широкомасштабной фальсификации результатов избирательного процесса, организованной правительством «Грузинской мечты». Хотя международные наблюдатели пришли к выводу, что выборы были «упорядоченными» и «в целом процедурно хорошо организованными», однако ими была выражена обеспокоенность по поводу запугивания избирателей, давления на сотрудников государственного сектора, раскольнической предвыборной риторики и поляризованной медиасреды.
Заявления оппозиционных партий об искажении результатов выборов вряд ли уникальны для 2024 года. Почти каждые выборы в Грузии сопровождались обвинениями в фальсификации и массовых протестах. Например, после парламентских выборов 2020 года оппозиция отказалась занять свои места в парламенте. Кризис удалось разрешить лишь при посредничестве президента Европейского совета Шарля Мишеля, который предложил сторонам подписать так называемое «Соглашение Шарля Мишеля», поощряющее сотрудничество между оппозицией и «Грузинской Мечтой» в парламенте
Запад и Россия
Интеграция в евроатлантические структуры всегда была важной составляющей политических сил и властных элит в Грузии, особенно после прихода к власти Михаила Саакашвили в 2004 году, четко определившим приоритеты государственной политики по выстраиванию наиболее тесных отношений с западными институтами. На доктринальном уровне интеграция в евроатлантические структуры была официально задекларирована в Концепции национальной безопасности 2005 года, а следом расширена и дополнена в Концепции национальной безопасности 2011 года. В КНБ 2011 года НАТО и ЕС являются залогом выживания в трудной геополитической обстановке, сложившейся в регионе после августовской войны 2008 года, тогда как Россия представляется главной угрозой и фактором дестабилизации всего региона. Обе КНБ были приняты во время Михаила Саакашвили и при активной поддержке США.
После парламентских выборов 2012 года и прихода к власти «Грузинской Мечты» интеграция в НАТО и ЕС оставались первостепенной задачей новоиспеченного правительства (любая партия, надеющаяся победить или сохранить власть в Грузии, не может поступить иначе — опросы за последние два десятилетия неизменно показывают, что подавляющее большинство населения поддерживает обе эти позиции). Данная направленность была отражена в заявлениях Бидзины Иванишвили и в поправках в Конституцию страны от 2017 года, а также в резолюции Парламента Грузии о внешней политике Грузии от 2020 года. Принятие Соглашения об ассоциации и реализации либерализации визового режима, завершившаяся предоставлением стране статуса кандидата в ЕС, свидетельствуют об этих усилиях. Однако за время минувшего срока правящая партия приняла «авторитарный поворот», что привело к принятию законов, которые «противоречат» обязательствам по европейской интеграции. Более того, «Грузинская мечта» распространяла новости и теории заговора о Западе, включая утверждения о так называемой Партии глобальной войны, предполагаемом альянсе западных и местных сил, подталкивающих Грузию к конфликту с Россией. Европейский Союз не раз высказывал свое недовольство относительно текущего «пророссийского» и во многом «антизападного» курса Грузии.
Недавно принятый закон «О прозрачности иностранного влияния» и запрет ЛГБТ*-пропаганды, считающиеся западными партнерами Тбилиси аналогизмами российских законов, является «откатом» демократии и шагом назад по сравнению с «девятью шагами», которые были рекомендованы стране властями ЕС. И это лишь малая часть претензий. Официальные лица ЕС неоднократно указывали на растущую политическую поляризацию, отсутствие независимости судебной системы и свободы СМИ, а также неофициальное влияние миллиардера Бидзины Иванишвили на правительство. Все это повлекло за собой решение ЕС о приостановке приема Грузии в ЕС, что было отражено и в итоговом заявлении саммита Евросоюза в Брюсселе. 18 ноября ЕС и вовсе аннулировал финансовую помощь, выделенную правительству страны, и перенаправил эти средства на развитие гражданского общества.
Что касается НАТО, то Грузия за все 30 лет плодотворного институционального сотрудничества, в том числе в военно-политической сфере, так и не получила Плана действия по членству в НАТО. В итоговом документе Вильнюсского саммита НАТО четко было обозначено, что без Плана действий по членству Грузию в Альянсе не ждут и что стране нужно проводить соответствующие реформы.
После принятия закона «о прозрачности иностранного влияния» и запрете ЛГБТ*-пропаганды негативная риторика США по отношению к официальному Тбилиси еще больше усилилась. Первым делом Вашингтон отложил планы совместных оборонных учений, проводимых ежегодно с 2016 года. Следующим шагом стала итоговая декларация саммита НАТО в Вашингтоне, откуда были убраны все упоминания о стремлении Грузии вступить в НАТО. Вашингтон также приостановил почти 100 миллионов долларов прямой помощи грузинскому правительству, пообещав при этом продолжить программы, направленные на «укрепление демократии, верховенства закона, независимых СМИ и экономического развития». И эта лишь малая часть всех тех ограничений, которые были предприняты против Грузии и его руководства.
Однако для многих грузинских избирателей принятие «Грузинской мечтой» «нелиберального» законодательства и плохие отношения с бывшей администрацией Байдена и большинством европейских стран не были значимыми, учитывая как отсутствие четкой альтернативы, так и сильный экономический рост страны. Реальный ВВП вырос более чем на 10% в 2022 году, в основном за счет прибытия экономически мобильных россиян после начала кризиса на Украине. 2023 год оказался еще одним знаменательным годом, зафиксировав около 7,5% роста ВВП. Во втором квартале 2024 рост ВВП и вовсе составил 9.6%.
Борьба «добра» против «зла»
Большая часть национальных и западных СМИ изображают нынешнее грузинское правительство как пророссийское, пытающееся балансировать между «молотом и наковальней», и данный нарратив активно продвигается. Этот образ не восприимчив к фактам — противостоять ему означает принять сторону России.
Сейчас Грузия сталкивается с ситуацией, когда в любой западной газете создается дихотомия пророссийского или прозападного. Грузия изображается как захваченная олигархическими силами страна, стремящаяся к союзу с Россией, несмотря на то, что нынешнее правительство не имеет дипломатических отношений с Москвой.
СМИ всегда представляют эту дихотомию как борьбу между добром и злом — это и основа для пропаганды. Всегда подразумевается, что интересы Запада и НАТО бескорыстны и заключаются в том, чтобы привнести свободу и возможности другой стране. Но, как мы увидели, на Украине и в той же Грузии заявленные интересы несколько отличаются от реальных. Все аргументы о либеральной демократии и правах человека используются для оправдания вмешательства во внутри- и внешнеполитические дела Грузии.
Борьба либеральной демократии против «отвратительного авторитаризма» приводит к тому, что Грузию называют «марионеткой» Путина, так как она не следует рекомендациям западных партнеров. Между тем США и ЕС могут вмешиваться в грузинское гражданское общество любым способом, и это не будет считаться вмешательством, ведь они попросту продвигают демократию и помогают гражданскому обществу.
Факты больше не имеют значения, пока умы людей подвержены западной пропаганде. Вспомним, как «Революцию Роз» 2003 года называли демократической революцией, но Саакашвили практически не имел оппонентов и получил более 96% голосов. Когда он пришел к власти, в ЕС и США проигнорировали предупреждения грузинской оппозиции, связанные с разрывом отношений с Россией. Западные партнеры закрыли глаза на все нарушения прав человека и репрессии Саакашвили против политической оппозиции. Почему? Потому что на тот момент у Запада не было другой альтернативы, кроме как свыкнуться со зверствами Саакашвили ради продвижения своих интересов в Грузии и на Южном Кавказе.
Как будет развиваться ситуация?
На сегодняшний день правящая партия «Грузинская мечта» поддерживает сложное равновесие между развитием связей с Западом и напряженными, но неизбежными отношениями с Москвой. Правительство защищает свою победу на выборах как мандат на «мир и развитие», однако постоянные гражданские беспорядки и критика со стороны иностранных государств могут усложнить эту повестку.
Учитывая «спорные» результаты выборов, ситуация в Грузии может развиваться по нескольким направлениям:
Во-первых, не исключено развитие через политический кризис и внутреннюю турбулентность. Протесты, если они будут продолжаться, могут перерасти в более широкую конфронтацию (посредничество ЕС в данном случае никак не поможет сторонам прийти к консенсусу), повторяющую беспорядки, наблюдавшиеся на Украине и Армении, с потенциальными последствиями для национальной стабильности и управления.
Во-вторых, несмотря на все заявления оппозиции о подрыве демократии и фальсификации выборов, в стране может воцариться политическая стабильность и выстроиться модель диверсифицированной внешней политики. «Грузинская мечта» может укрепить свои позиции, используя свой мандат для поддержания баланса между западной интеграцией и важными экономическими связями с Россией (значимость поддержания и развития которых отрицать никто не будет). Этот сценарий во многом будет связан с возможностями нынешнего руководства придерживаться стратегии «двойного подхода», тщательно регулируя отношения с западными партнерами и Россией.
В‑третьих, отношения между Западом и Грузией могут заметно измениться. Жесткая реакция ЕС, сигнализирующая о срыве обсуждения статуса кандидата и возможной приостановке безвизового режима (на что согласны далеко не все страны-члены ЕС) может заставить руководство «ГМ» пересмотреть свою политику. При этом прекращение политики либерализации визового режима подкрепило бы российскую версию о том, что ЕС никогда серьезно не относился к принятию Грузии в качестве государства-члена союза, и со временем есть риск посеять нигилизм в отношении западных структур в грузинском обществе, которое бесстрашно боролось за свое европейское будущее. Поэтому подход ЕС к будущим отношениям с грузинским руководством будет зависеть от того, насколько эффективно страна сможет разрешить текущий внутриполитический кризис.