В августе 2018 года я стоял на Площади республики в Ереване и удивлялся тому, как этот внешне невзрачный журналист, нависающий над управляемой его харизмой толпой в 100 000 человек, поднял своими идеями всю страну. Да, и он, и часть команды проходили через западные «программы лидерства», а по их биографиям до сих пор бродит призрак Сороса, но армянская весна 2018 года не имела внешнеполитических лозунгов, как прочие «цветные революции». Требования протестующих относились исключительно ко внутренней политике — никто не собирался сажать «москаляку на гиляку». Ещё одной важнейшей чертой этого протеста был его мирный характер. Сторонники Пашиняна не то, что не громили здания, не кидали в полицейских зажигательных смесей, не стреляли в сограждан из снайперских винтовок, но специально уведомляли полицейские участки о маршрутах шествий, чтобы действовать исключительно в легальном поле.
Пашиняном восторгались, из него лепили кумира, а на осторожные опасения как российских коллег, так и некоторых армянских интеллектуалов (которые, надо отдать им должное, все эти годы не скрывали своего раздражения новым премьером), большинство армянского общества отвечало в стиле «теперь-то заживём». Страна была очарована новым лидером, пришедшим к власти легальным демократическим путём. Важный маркер: многие студенты, в личных беседах раньше говорившие только об эмиграции как единственной карьерной траектории, после прихода Пашиняна к власти начали задумываться о том, чтобы остаться. Страна, безусловно, считала, что произошла революция, а любые критические замечания о том, что поменялись лишь конкретные фигуры в кабинетах, а не отношения власти и бизнеса или государства и общества, объясняли, что случилось и так уже многое. Явное удивление у российского экспертного сообщества вызывала готовность и Пашиняна, и его сторонников во власти и на улице, «разобраться с судами», исходя из политической целесообразности, а не буквы закона.
Сразу после завершения нынешней войны ненависть из-за поражения на фронте здоровые, сильные, взрослые армянские мужчины решили опрокинуть на офис премьера и здание парламента. Вероятно, громить двери и мебель государственных резиденций им было всё же легче, чем отстреливаться в штурмуемой регулярной армией Шуше. То, что протестующие сделали со спикером парламента Араратом Мирзояном, было настоящим признаком слабости государства. Лежащий на асфальте в собственной крови третий человек в стране, к которому не способна пробиться скорая, — в отличие от обороны Шуши, которую вели отдельные подразделения Армии обороны НКР, пока армянская госпропаганда врала о сохранении контроля за городом, — это свидетельство поломки армянской силовой машины.
Российский политический класс действительно не испытывает тёплых эмоций в адрес премьера Армении. Не возникло «химии», ибо слишком много ментального непонимания, а после 2018 года было много мелких ошибок (Хачатуров, ЮКЖД, Кочарян и т.д.). Но тех, кто сейчас призывает Пашиняна распять или плюёт в табличку с названием его должности, надо спросить, что ему оставалось делать? Ждать, пока падёт Степанакерт? Направлять в Карабах на убой новых и новых добровольцев? Врать в тг-каналах? Время с 2011 года было упущено. Не Пашиняном. Армения не хотела возвращать районы вокруг Карабаха вопреки Мадридским принципам, Азербайджан готовился к войне. Кто не знал этого?
Никол Пашинян повторил ошибки многих постсоветских лидеров. Борясь за власть, они обличали режим, презирали конкретных судей за избирательное правосудие в угоду начальства, ненавидели силовиков за самоуправство. Сев в высокие кабинеты, они начинали делать ровно то же, что предшественники. Убив дракона, они сами становились драконом. Теперь Украина ждёт, когда против экс-президента Порошенко выдвинут обвинения, как были выдвинуты обвинения в адрес экс-президента Януковича, при котором посадили Юлию Тимошенко. Экс-министр внутренних дел Грузии Вано Мерабишвили после того, как сажал «воров в законе», сам оказался на зоне. Украинский политик Юрий Луценко сидел в тюрьме в перерывах между работой министром внутренних дел и генеральным прокурором. В странах с высоким уровнем верховенства права и сильной государственностью такие карьерные горки можно было бы объяснить восстановлением справедливости: преследуются же силовики и политики в Германии, Франции и США. Но на постсоветском пространстве в условиях слабых институтов судьбы тех, кого от власти отстранили, зависят не от преступлений и качества расследований, а от отношений с новой властью.
При президенте Кочаряне журналиста Пашиняна преследовали. При президенте Саргсяне журналист Пашинян сидел. При премьере Пашиняне экс-президент Кочарян сидел (под арестом). Оппозиционер Пашинянговорил о недопустимости силов Оппозиционер Пашинян говорил о недопустимости силовых разгонов ненасильственных легальных акций. Премьер Пашинян говорит про стены и скуление, а полицейские в Ереване без устали разгоняют мирные митинги. Этот круговорот всеобщего неуважения к закону будет длиться в Армении до тех пор, пока власть и оппозиция не поймут, что государственность, институты и стабильность, тем паче, в стране, ослабленной поражением в войне, намного важнее конкретных кресел и счётов с внутриполитическими соперниками.
Армянские политики начнут борьбу за власть, потому что запах горящего премьерского кресла уже чувствуется ими. Те, кто всего 2 года назад восторгался Пашиняном, теперь повесили на него ярлык предателя — народная любовь имеет недолгий век. Армения воевала в 2020 году против 2,5 сторон. Но зачем армянские мужчины переносят войну в Ереван? Оттого, что они изобьют спикера парламента или разорвут премьера, над Шушей не сменится флаг.
Армянским политикам можно только посоветовать не подрывать свою государственность. Национальное единство, а не возвращение военных наград в знак протеста, широкий консенсус вместо криков «распни», поиск стратегии обороны в новых географических условиях, а не мантры о возвращении потерянного, — так выглядят холодные советы. Не бейте политиков, не деритесь с полицейскими, не крушите государственные здания, не проклинайте своих союзников, не унижайте протестующих. Времена, когда пришедшие к власти демократическим путём, сами же сворачивают завоевания демократии, будут всегда. Времена, когда лидер нации пускал себе пулю в лоб, предварительно раскусив ампулу с ядом, убив жену и собаку, прошли. Новая кровь армян на ваших руках не вернёт территорий.
Это не последняя война за Карабах. Конфликт не завершён. Сохранить хрупкий мир, воспринимаемый одной из сторон как позор, а другой как почти абсолютная победа, — пространство нестабильности. Чем дольше его удастся сохранить, тем меньше людей умрёт.