Covid-19 и все сопровождающие его процессы политического, экономического, социального и гуманитарного характера, на мой взгляд, со всей очевидностью подтвердили лишь то, что для мироустройства было неминуемым. Дело в том, что смены технологического и мирохозяйственного укладов объективно назрели. Для специалистов это было явно видно в резком падении эффективности основных направлений прежнего технологического уклада, что в свою очередь привело сначала к росту цен на основные энергоносители, а затем и к их закономерному обвалу, поскольку при тех заоблачных ценах на те же газ и нефть, которые сложились в нулевые годы, сохранять рентабельность при падающем реальном спросе стало невозможно. Это неизбежно должно было открыть и открыло путь инновациям, связанным с энергоэффективностью и формированием основных направлений нового технологического уклада, в качестве которых позиционировались клеточные технологии, комплекс био- и нанотехнологий, генная инженерия, искусственный интеллект в привязке к развитию и выходу на новый качественный уровень всего сегмента информационно-коммуникационных технологий. Надо отметить, что эти сферы еще в допандемийный период демонстрировали взрывной рост. А теперь, когда после распространения пандемии эти сферы получили мощный инвестиционный импульс, надо ожидать их окончательного позиционирования как основных направлений технико-экономического развития в мире. При этом основными сферами применения этих технологий являются сферы, непосредственно связанные с развитием человеческого капитала. Это, несомненно, в первую очередь здравоохранение и образование. Наряду с этим, наши дни знаменуются и характеризуются сменой мирохозяйственного уклада, то есть буквально на наших глазах институты управления, обеспечивающие устойчивость мировой экономики на протяжении последних почти ста лет после «Великой Депрессии» теряют свою эффективность. И вместе с ними теряет эффективность и влияние, остававшееся после развала СССР, единственного глобального центра принятия экономических и политических решений, базирующийся в Вашингтоне. К слову, то, где базируется этот центр, тоже можно считать вполне условным, поскольку этот центр давно превратился в наднациональный, который целый ряд экспертов называют «мировым правительством» или «финансовым интернационалом». И так же, буквально на наших глазах, растет мощь и влияние новой институциональной модели управления технико-экономическим развитием, которая формируется в Юго-Восточной Азии. Это только очень поверхностный анализ может связать экономические достижения КНР, а затем Индии и целого ряда других азиатских стран только с дешевой рабочей силой в них и переносом вследствие этого производственных мощностей транснациональных корпораций в них. Глубокий же, структурный, системный и комплексный анализ абсолютно очевидно говорит о том, что в этих странах сформированы более эффективные институты развития, институты, опирающиеся на механизмы стратегического планирования на уровне государства, а также индикативного планирования на уровне бизнеса. Эти институты подточены на нити государственно-частного партнерства, где государство обеспечивает бизнес соответствующей для целей развития инфраструктурой, а также «длинными, доступными деньгами», которые являются основой для устойчивого прироста инвестиционно-инновационной активности.

На самом деле, полагаю, что основные информационные, экономические и политические посылы процессов, связанных с коронавирусной пандемией заключаются в том, что прежний, уходящий центр технологического и институционального развития, опирающийся на свою безусловную гегемонию на финансовом и информационно-пропагандистском треках, развязал «гибридную войну» с тем, чтобы удержать свое преимущество и инициативу в планетарном масштабе. В результате мировой финансовой олигархии, которая является основным бенефициаром деятельности этого центра, удалось сбросить многотриллионные обязательства и сдуть огромные финансовые пузыри, реализовав в США широкомасштабную долларовую эмиссию в этом году. Но проблема реализации этого сценария в том, что существуют объективные законы технико-экономического развития, и мы видим, что именно КНР становится по сути единственной крупной страной, которая по итогам даже этого, крайне сложного для мировой экономики года, убедительно выходит на положительную динамику Валового Внутреннего Продукта (ВВП). Вместе с тем Индия также ориентируется на существенный прирост ВВП в 2021-м году. И опираясь на сделанный выше анализ, необходимо констатировать, что именно более эффективные институты управления технико-экономическим развитием в этих странах обеспечивают устойчивые и опережающие позитивные тренды в экономиках этих стран. Поэтому в стратегическом плане, по всей видимости, планам «финансового интернационала» по удержанию общемирового лидерства не суждено сбыться и странам постсоветского пространства, думаю, необходимо осознать, что в этой стратегической развилке объективно должны победить те страны и регионы, которые будут опираться на более эффективные институты развития. При этом, несомненно, необходимо строить свой региональный инвестиционный центр с уходом от доллара во взаиморасчетах между странами, формировать в странах постсоветского пространства взаимодополняемую, высокотехнологичную экономику с приростом инвестиций и формированием общих рынков, поскольку только так экономики наших стран могут оказаться не на обочине, а в ядре не только нового технологического, но и мирохозяйственного уклада. Думаю, важно понимать, что без экономической интеграции, расширения производственных и сбытовых возможностей ни одна из стран постсоветского пространства не в состоянии в одиночку конкурировать с новыми гигантами мирового экономического развития. 

От Мамедов Эльшад

Доктор экономических наук, Профессор