Безусловно, в контексте процессов, которые происходят в мировой экономике, регион Южного Кавказа становится одним из узловых с точки зрения того, что будет происходить в целом на постсоветском пространстве и вокруг него. Эффективная миротворческая позиция России, которая в значительной степени и привела к урегулированию кровопролитного конфликта на Южном Кавказе, способствовала тому, что в регионе сформировалась в целом благоприятная для устойчивого развития обстановка. Фактически впервые за последние три десятилетия регион получил инициативу для опережающего экономического роста. Страны региона, на мой взгляд, впервые за долгие годы получили полноценную возможность определять самим, без внешних подсказок, свою траекторию и свой вектор развития. На самом деле, это один из важнейших результатов событий последних месяцев. Но это своего рода «окно возможностей», которое необходимо еще материализовать. Что нужно для этого?  

Думаю, в первую очередь нужна политическая воля руководителей всех стран региона, понимание и осознание того, что в рамках новых условий и новых реалий в мировой экономике, получать «свои куски пирога», которые были результатом тотального расширения долларовой эмиссии, реализуемой главным мировым эмиссионным центром, больше не получается. А значит, нужны новые точки роста. А это уже вторая часть ответа на поставленный вопрос. Нужна соответствующая формирующимся вызовам адекватная экономическая политика, и не в какой-нибудь отдельно взятой стране, а в регионе в целом. Поскольку глобального разделения труда в классическом понимании нет, как нет уже даже и «сказки об иностранных инвестициях», которую долго рассказывали апологеты ультралиберального курса, получавшие курсы обучения в западных образовательных центрах «экспортной ориентации», а потом с умным видом пытались в форме абсолютно неприкладных эконометрических моделей применять в странах нашего региона. Думаю, народы наших стран насытились этими экспериментами, и теперь пора задуматься о реализации модели экономического развития, способной дать странам региона экономическую инициативу. Понятно, что эта модель должна включать в себя экономическую интеграцию в регионе, открытие соответствующих транспортно-логистических коммуникаций, формирование общих рынков и регионального разделения труда. И это, безусловно, невозможно без запуска регионального инвестиционного цикла, что в свою очередь нельзя сделать в условиях привязки инвестиционных механизмов к доллару. В этом контексте считаю неслучайным увязку разрешения региональных конфликтов с вопросами, в частности открытия коммуникаций и транспортных коридоров.

Вместе с тем, полагаю, что только комплексное и системное решение вышеупомянутых вопросов может дать региону шанс на формирование своего образа будущего. И сценарий этого образа, несомненно, должен быть написан именно в регионе, а не далеко за морями и океанами. И написан он должен быть людьми, думающими об интересах своих стран и региона, а не подверженными тотальному влиянию «финансового интернационала (фининтерна)» ультралиберальными теоретиками и адептами «финансового глобализма». Думаю, только в этом случае можно говорить о перспективах полноформатного сотрудничества и развития в регионе, о которых в последнее время немало говорится. В противном же случае, если решения будут приниматься в далеких столицах, как это было в недалеком прошлом, ничего хорошего странам региона, думаю, не светит. Народы, населяющие эти территории, должны, на мой взгляд, хорошо помнить, к чему привело ослабление региональных связей, рост сепаратизма, дезинтеграционные процессы в регионе, которые наблюдались в 80-е, 90-е годы прошлого века, когда путем разжигания межнациональных конфликтов, фактически Южный Кавказ и весь бывший СССР потеряли инициативу экономического и гуманитарного развития, превратившись в сырьевого, а затем и финансового донора мировой экономики, в результате чего даже полученные от экспорта природных ресурсов триллионы долларов утекали из региона, направляясь тем самым на покрытие проблем «мирового фининтерна».

Понятно, что в условиях межнациональной вражды, ненависти, неразрешенных конфликтов говорить о платформах сотрудничества было невозможно. Но сегодня, когда на уровне глав государств заявляется о завершении одного из самых кровопролитных конфликтов на постсоветском пространстве, мы можем сказать, что первый шаг на пути к переходу к траектории устойчивого развития в регионе сделан. В этой связи важно, чтобы здесь не было сделано отхода назад, а попытки такие, несомненно, будут, поскольку в этом заинтересован целый ряд внешних игроков. В качестве же следующих шагов уверен, что необходимо формирование и реализация концептуального подхода по поводу того, как должен быть позиционирован Южный Кавказ.

Забегая вперед, хочу сказать, что очень много будет и в прессе, и в целом среди общественного мнения тиражироваться грязи и нападков на Россию, чтобы оттолкнуть народы стран региона от нее как от потенциального центра экономической интеграции, благо возможности влияния на прессу и общественное мнение у «мирового фининтерна» традиционно велики. Но думаю, пора народам региона осознать одну реальность, которая не может быть подвержена сомнениям хотя бы просто потому, что она осязаема, и потому предельно объективна. Все последние десятилетия основной мишенью разрушительной политики, фактически «гибридной войны», развернутой против народов стран бывшего СССР, основной мишенью этих атак была именно Россия. Поэтому в качестве источников своих бед страны постсоветского пространства, в частности страны Южного Кавказа, должны видеть не Россию, больше всех пострадавшую от этих процессов, а значит менее всех стран в них заинтересованную, а тот «мировой фининтерн», который «заварил» это и стал основным выгодополучателем глубокого клубка проблем всего постсоветского пространства.

От Мамедов Эльшад

Доктор экономических наук, Профессор