Наш собеседник Бицадзе Николоз, аспирант кафедры политического анализа и управления. Николоз исследует политику гендерного равенства и занимает активную общественную позицию по вопросам о правах человека, о чём говорит его многолетний опыт участия в проектах ООН в Грузии.
Гендерное равенство представляет собой глобальную проблему, поскольку в той или иной степени оно присутствует как в развивающихся, так и в развитых странах. Разумеется, все зависит от степени, но страны Европы в этом вопросе достигли больших успехов. Вы решили заняться исследованием данной проблематики, поэтому главный вопрос: почему вопрос гендерного равенства важен для современного общества?
Гендерное равенство зачастую воспринимается как синоним борьбы за права женщин. Но эта трактовка уже давно неактуальна. Хоть гендерное равенство и включает в себя борьбу за права женщин, под ним также подразумеваются и защита прав мужчин, воспитание детей, образование, здравоохранение, наука, экономика и не только. Достигая гендерного равенства, мы одновременно достигаем огромного развития во всех областях человеческой и государственной жизни. Я счел эту сферу неотъемлемой частью развития человечества и понимаю важность грамотного донесения информации о процессах, которые включают в себя гендерное равноправие, ведь в быту часто сталкиваюсь с непониманием.
Гендерную политику часто поясняют с позиции экономической целесообразности. Однако, помимо экономических, существуют и другие причины. Государства по-разному относятся к вопросу гендерной политики ввиду позиции общественности. Думаете, традиционные общества пересмотрят свои взгляды или их «вынудят» условия рынка? Стоит ли продвигать идею сверху?
Вы правильно отметили, что этот процесс относительный. То есть уровень гендерного равенства одной страны нельзя приводить в пример другой стране. У каждого государства есть своя точка гендерного равенства, которая ведет к максимальной продуктивности институтов. Недоработка или перегибание палки являются одинаково контрпродуктивными. Поэтому страна должна понимать, что определенный уклон в сторону гендерного равенства будет продуктивным для институтов гражданских и государственных, но масштаб уклона должен, конечно, высчитываться с учетом определенной культуры, традиций и общественных настроений. Если говорить примером, то, допустим, для страны могло бы стать продуктивным введение минимального возраста вступления в брак (не у всех стран он есть), но введи оно гендерные квоты для частного сектора, как какая-нибудь другая страна, это вызвало бы общественный резонанс и не увенчалось бы успехом. Поэтому страна должна проводить перемены с учетом всех индивидуальных особенностей, а не копировать другие модели. Жесткое навязывание противоестественных перемен только усугубит положение.
Если говорить о Грузии, то наше общество склоняется к традиционному, но, несмотря на это, мы наблюдаем всё больше женщин в политике, в бизнесе и в других сферах, о которых принято говорить «не женское дело». Как думаете, является ли пример Грузии успешным и каковы перспективы реализации гендерной политики в стране?
Грузия и правда прошла большой путь в продвижении гендерного равенства. Еще несколько лет назад никто не мог представить женщин в полиции, армии, на высоких государственных постах и лидерами частного сектора. Но сейчас это стало обыденной реальностью и пришло естественно. На президентских выборах победила женщина, в кабинете министров правительства их около 30 %. В Грузии все еще остаются проблемы в сфере законодательства, где насилие по половому признаку, психологическое насилие, гендерная нетерпимость или дисбаланс на рынке труда требуют регулировки. Но страна медленными темпами двигается к прогрессу. Этот процесс нельзя выполнить спринтом, только выверенным марафоном. В обществе начали понимать, что индивидуальная свобода позволяет людям, превозмогая предрассудки, достигать своих целей, а это полезно как для общества, так и для государства.
Вы отметили, что президент Грузии – женщина, при этом она известный и успешный дипломат, и среди нынешнего истеблишмента можно найти успешных политиков-женщин. Другое – насколько важен вопрос квотирования мест в парламенте и в правительственных структурах? И нужно ли работать с общественностью, разъясняя политические решения такого рода?
В Грузии гендерное квотирование не стоит в повестке дня, хоть и является быстрым механизмом достижение относительного гендерного равенства. Все потому, что число женщин представителей государственного и частного сектора растет естественным путем, поэтому нужды в такой жесткой мере нет. Что касается связи с общественностью, я считаю, что это неотъемлемая часть любого политического решения для того, чтобы население понимало степень его правильности и важности.
Вопрос выше был задан неслучайно, мы подбирались к противоположной стороне, о которой иногда забывают говорить. Гендерная политика – не только о правах женщин и о расширении их социальной роли, но она равнозначно относится и к мужчинам. Вы считаете, что мужчины часто остаются вне поля зрения «борцов» за гендерное равенство?
Думаю, что да, это достаточно распространенная проблема – восприятие гендерного равенства только в контексте заботы о правах женщин. Мы часто забываем о другой стороне медали: права мужчин также часто нарушаются в пользу женщин, в том числе и в Грузии. Распространена судебная практика, когда во время развода ребенка или детей оставляют воспитываться с матерью, несмотря на то, у какой стороны лучше условия для воспитания. При этом отцам ставят ограничения того, сколько времени они могут проводить с детьми. Акты насилия женщин над мужчинами тоже воспринимаются слабо: правоохранительные органы не охотно на них отвечают, потому что есть восприятие, что женщина пол слабый, а мужчина сильный, и насилия слабого над сильным в принципе быть не может. Детям часто навязывают мужские модели поведения, они включают в себя жесткость, определенную агрессию, скрывание слабостей, умение драться и доминировать. Если парень не соответствует данным стандартам, что навязало общество, у него падает самооценка, начинается комплекс неполноценности, что в последствии выливается в приступы агрессии. Очень важно уделить внимание этим сферам.
И завершающий вопрос. Что может сделать каждый отдельно взятый человек для продвижения идеи о гендерном равенстве? И главное – как находить подход к людям, которые убеждены в том, что традиции превыше веяний времени и гендерный вопрос не следует даже поднимать, поскольку существуют два пола, а гендеры – социальный конструкт?
Что может сделать каждый человек, так это говорить. Многие проблемы часто остаются или даже усугубляются лишь потому, что они замалчиваются. Проблемы должны всплывать, лишь тогда они становятся решаемыми, если замалчивать их, то насилие, несправедливость, ущемление таковыми и останутся. Я думаю, каждый человек согласится, что несправедливое ущемление прав кого-либо это плохо, и таким людям надо показать, что человеческая жизнь превыше предрассудков. Каждый человек любит свою культуру и традиции, это часть идентичности, но их нельзя трактовать вразрез человеческим ценностям и морали. Социальный конструкт, который придают гендеру, формировался годами, где-то даже веками, но это не данность, это изменчивая субстанция. Она всегда будет иметь место, важно лишь то, в какой форме и не повредит ли это кому-то.