Пресс-клуб «Джейран медиа» в рамках серий интервью по итогам года побеседовал с кандидатом исторических наук, старшим научным сотрудником и руководителем восточного Культурного Центра Института востоковедения РАН, доцентом кафедры современного Востока и Африки Российского Государственного Гуманитарного Университета Раванди-Фадаи Ланой. В беседе с экспертом были рассмотрены наиболее актуальные вопросы для Ирана и региона Южного Кавказа.
— Как Вы можете оценить итоги текущего года в рамках взаимодействия Ирана со странами Южного Кавказа? Каких результатов удалось добиться в армяно-азербайджанском вопросе?
— На Южном Кавказе и армяно-азербайджанском вопросе в целом в этом году не произошло кардинальных перемен. Продолжилась наметившаяся ранее тенденция сближения Ирана с Арменией, а также продолжился рост напряженности в ирано-азербайджанских отношениях. Кратковременные военные действия между Азербайджаном и Арменией, в которых стороны обвиняют друг друга, не изменили ситуацию, за исключением обострения внимания Евросоюза к конфликту.
— Стремительное развитие сотрудничества России с Ираном вызывает беспокойство на Западе. Как Вы считаете, насколько продуктивным выдался текущий год для двусторонних отношений? И в каких сферах удалось достичь наибольшего развития?
— 2022 год стал, наверное, самым продуктивным в российско-иранских отношениях за последние несколько десятилетий. Стороны обменялись визитами на высшем уровне. Президент Ирана Ибрахим Раиси в январе 2022 г. посетил Москву, а Владимир Путин в июле 2022 г. посетил Тегеран. Больше всего успехов удалось добиться в сфере торговли: товарооборот России и Ирана превысил рекордные $4 млрд за первые десять месяцев 2022 года. Стороны подписали меморандум, предполагающий колоссальные российские инвестиции в иранские газовые проекты в размере $40 млрд, и уже приступили к его реализации. Конечно, фактором, который резко ускорил сближение России и Ирана, стало жесткое санкционное давление Запада против России (сам Иран уже десятилетиями живет в условиях подобного давления). Поэтому двумя странами совместно разрабатываются механизмы по обходу западных санкций.
— На Ваш взгляд, что можно ожидать от Тегерана, который негативно относится к возможному усилению позиций Запада в регионе в случае нормализации отношений Азербайджана и Армении под эгидой США и ЕС?
— Как известно, у Ирана складываются очень хорошие отношения с Арменией, которая воспринимается в Тегеране как стратегически важный путь для экспорта иранских товаров в Европу, и поэтому Иран закрывает глаза на активные связи Армении с Западом. К тому же иранцы считают, что Армения гораздо менее прозападная страна, чем Азербайджан. Но несмотря на жесткую риторику в отношении Азербайджана, которую периодически можно слышать со стороны некоторых иранских деятелей, до реального вооруженного столкновения не дойдет: Иран крайне редко применяет военную силу за пределами страны, в основном по просьбе союзных ему правительств, и старается урегулировать разногласия мирными методами. Поэтому при усилении позиций Запада возможно дальнейшее ухудшение отношений Ирана с Азербайджаном, который воспринимается в Тегеране не только как прозападная, но и как произраильская страна. В том числе теоретически возможны новые иранские военные учения на границе, сокращение культурного, торгового сотрудничества, усиление взаимодействия Тегерана с Ереваном и др. Но открытых столкновений я бы ожидать не стала.
— Каких успехов в текущем году удалось добиться Ирану на региональном и международном уровне?
— В этом году Иран официально вступил в Шанхайскую организацию сотрудничества, куда стремился попасть с 2005 года. Также были завершены переговоры о создании постоянной зоны свободной торговли между Ираном и Евразийским экономическим союзом. Это означает, что политическая, экономическая и культурная роль Ирана в регионе будет возрастать.
— В текущем году ядерная сделка проделала полноценный путь от «заключим на днях» до абсолютного отрицания подобной перспективы. Как Вы оцениваете перспективу заключения СВПД в 2023 году, готов ли Иран пойти на сделку ради стабилизации экономической ситуации внутри страны?
— Ситуация с ядерной сделкой очень сложная и, я бы сказала, непредсказуемая. Но, учитывая гораздо более мягкую позицию Байдена по отношению к Ирану по сравнению с Трампом и нужду Европы в нефтегазовых ресурсах из-за антироссийских санкций, можно предположить, что в 2023 г. будут дальнейшие попытки со стороны США договориться с Ираном о возобновлении СВПД, причем, возможно, Запад будет готов еще больше снизить свои требования и пойти на еще более серьезный компромисс с Ираном, так что все может зависеть лишь от согласия самого Тегерана. Что касается Ирана, то Верховный Лидер Хаменеи заявлял, что больше не доверяет США после выхода Трампа из ядерной сделки, и опасается заключать с ними долгосрочные соглашения. Хаменеи в ноябре отметил: «США нужны не переговоры, а наложение вечной дани». Иранский лидер убежден, что конечная цель США – насильственно свергнуть режим в Иране, от которой они не откажутся, и поэтому переговоры с американцами бесполезны. Этой его позицией во многом обусловлен и срыв ядерного соглашения в этом году. Однако видя, насколько упал уровень экономики в стране, и видя массовые протесты, с которыми столкнулся Иран, вполне возможно, что какая-то часть иранской элиты, которая настроена прагматично, все-таки переубедит Хаменеи, что необходимо попробовать пойти на диалог с Западом еще раз, чтобы получить шанс на стабилизацию ситуации в стране, снятие санкций и возобновление притока иностранных инвестиций, которые жизненно важны для иранской нефтяной промышленности. Так что возможность компромисса и заключения ядерной сделки в 2023 г. вполне реальна.
— Какие у Вас ожидания на 2023 год? Что ждет регион Южного Кавказа?
— Что касается Южного Кавказа, я бы не стала ожидать какой-либо острой дестабилизации в регионе. Азербайджан в целом удовлетворен итогами Карабахской войны, а Армения ослаблена, и ее руководство занято поисками баланса между Россией и Западом. Скорее всего, продолжатся трения в ирано-азербайджанских отношениях на фоне сближения Ирана с Арменией (как и Азербайджана с Турцией). К тому же Россия, которая смогла выстроить очень хорошие отношения со всеми этими странами, может выступить в качестве стабилизирующего фактора, и в таком случае напряжение будет спадать.